Эксперты ГАРАНТа рассмотрели ситуацию оспаривания сделки безвозмездной переуступки права требования
Гражданин Н. в 2019 году купил квартиру (по договору долевого участия - ДДУ) при помощи ипотеки, ипотека выплачена, через год после закрытия ипотеки Н. квартиру переуступил своей матери (договор безвозмездной уступки права требования). В период покупки квартиры по ДДУ и в последующем при ее переуступке Н. проживал и был зарегистрирован в другой квартире своей матери. Далее Н. спустя полгода после переуступки квартиры матери берет кредит более 1 млн. рублей, платит его 5-6 месяцев, далее пошли просрочки, так как уволился с работы, из-за большого долга и невозможности платить подает иск о признании себя банкротом. Будут ли оспаривать сделку безвозмездной переуступки права требования (между Н. и его матерью): если у Н. эта была единственная квартира; после сдачи объекта застройщиком Н. прописался и проживает в этой квартире (которая принадлежит теперь матери по договору переуступки); Н. подал заявление о признании себя банкротом ровно через год после переуступки права требования? Вправе ли конкурсный управляющий затребовать выписки в отношении матери Н. из Росреестра на определение количества недвижимости (квартир)? Повлияет ли то, что у матери в собственности три квартиры, у Н. нет ничего, однако он проживает и зарегистрирован в квартире, которую он ей переуступил? Будут ли проверять всех родственников (мать, отца, сестру, брата) на наличие недвижимости?
В соответствии с п. 1 ст. 213.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X этого Закона, регулируются главами I-III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI указанного Закона.
На основании п. 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в указанном Законе.
Как следует из п. 1 и п. 2 ст. 213.32 Закона о банкротстве, с даты введения реструктуризации долгов гражданина финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более 10% общего размера кредиторской задолженности, включенной в данный реестр (не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц) может быть подано заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным ст. 61.2 и ст. 61.3 Закона о банкротстве.
Согласно п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.
Приведенная норма указывает на то, что для признания сделки, совершенной должником, недействительной по предусмотренному в ней основанию достаточно соблюдения двух условий:
1) получение должником неравноценного встречного исполнения за переданное им контрагенту имущество или иное совершенное в его пользу исполнение (например, как в рассматриваемой ситуации, совершение безвозмездной сделки);
2) совершение сделки в течение года до принятия заявления о признании должника банкротом.
В связи с изложенным напомним, что заявление о банкротстве считается принятым не с даты его подачи, а с даты вынесения судом определения о его принятии (ст. 42 Закона о банкротстве). Поэтому если годичный срок с момента совершения сделки, указанной в вопросе, в рассматриваемом случае истек именно в дату подачи заявления, а не в дату его принятия судом, оснований для оспаривания сделки по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве не имеется.
В то же время необходимо учитывать, что договор уступки права требования по договору участия в долевом строительстве считается заключенным не с даты его подписания сторонами, а с даты его государственной регистрации (ст. 164, п. 3 ст. 433 ГК РФ, ст. 17 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации"), поэтому указанный выше годичный срок начинает течь на следующий день после даты такой регистрации.
В том случае, если на дату принятия заявления должника о признании его банкротом годичный срок, предусмотренный п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве и определяемый с учетом установленных выше правил, истек, то соответствующая сделка может быть признана недействительной только по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 61 Закона о банкротстве той же статьи (п. 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63)).
Кроме того, в любом случае не могут быть признаны недействительными по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, сделки, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога) (п. 8 Постановления N 63).
Принимая во внимание, что в рассматриваемом случае передача права требования должником своей матери носила безвозмездный характер, а предметом договора дарения могут быть также и имущественные права (п. 1 ст. 572 ГК РФ), то при наличии в договоре уступки права требования условий, которые определенно свидетельствуют о намерении цедента одарить цессионария, такой договор в принципе не может оспариваться по основанию, установленному п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Такие сделки могут оспариваться только на основании пункта 2 указанной статьи.
В свою очередь, положения п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предусматривают, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).
Таким образом, в силу этой нормы для признания сделки недействительной по предусмотренному в ней основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) совершение сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) причинение вреда имущественным правам кредиторов; в) фактическая или потенциальная осведомленность другой стороны сделки об указанной цели должника к моменту совершения сделки (п. 5 Постановления N 63).
При этом необходимо учитывать, что положениями п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предусмотрен ряд презумпций.
Во-первых, предполагается, что другая сторона сделки знала о цели ее совершения с намерением причинить вред кредиторам, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.
Во-вторых, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица либо при ее совершении имелись в наличии иные условия, прямо предусмотренные абзацами третьим-пятым п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве (например, после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества).
Принимая во внимание, что сделка, указанная в вопросе, была совершена в пределах трех лет до момента принятия заявления о признании должника банкротом, носила безвозмездный характер, была совершена должником со своей матерью, то есть с заинтересованным лицом (п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве), а после совершения сделки должник фактически владел и пользовался имуществом, полученным его матерью на основании уступленного им имущественного права, формально в наличии имеются почти все признаки, необходимые для признания такой сделки недействительной, за исключением наличия на момент совершения сделки или возникновения в результате ее совершения неплатежеспособности должника или недостаточности у него имущества (смотрите также п. 6 Постановления N 63).
Однако отсутствие последнего признака по смыслу уже приводившегося выше разъяснения, данного в п. 5 Постановления N 63, не позволяет удовлетворить требования о признании сделки недействительной, если не будут представлены иные доказательства совершения сделки с намерением причинить вред кредиторам должника. Поэтому если на момент совершения сделки по уступке права требования или непосредственно после ее совершения не будет установлено превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью его имущества (активов) либо факт прекращения исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств (абзацы тридцать третий и тридцать четвертый ст. 2 Закона о банкротстве), признание такой сделки недействительной маловероятно.
Кроме того, необходимо учитывать, что согласно положениям п. 3 ст. 213.25 Закона о банкротстве, ст. 446 ГПК РФ и разъяснениям, данным в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" (далее - Постановление N 48), единственное пригодное для постоянного проживания жилое помещение, не обремененное ипотекой, не подлежит включению в конкурсную массу должника.
В свою очередь, в разъяснениях, содержащихся в п. 4 Постановления N 48, отмечается, что целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу того имущества, которое может быть реализовано для удовлетворения требований кредиторов. Поэтому не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом (статья 446 ГПК РФ).
В рассматриваемом случае сделка по уступке права требования была направлена не на отчуждение жилого помещения, которое еще юридически не существовало на момент ее совершения, но на передачу имущественного права должника, а именно: права требования к застройщику о передаче объекта долевого строительства.
В то же время, в случае признания этой сделки недействительной, такое право уже не может быть возвращено в конкурсную массу должника, поскольку застройщик уже исполнил свое обязательство по передаче жилого помещения, являвшегося объектом долевого строительства, и данное право уже прекратилось. Соответственно, возврату в конкурсную массу будет подлежать именно жилое помещение (квартира), полученное в результате реализации уступленного права.
При этом, как следует из вопроса, с момента возникновения у матери должника права собственности на данное жилое помещение должник был зарегистрирован и постоянно проживал в нем, а иных жилых помещений в его собственности не имеется и не имелось.
В связи с изложенным мы полагаем, что указанное жилое помещение при возврате его в конкурсную массу должника будет отвечать всем признакам единственного пригодного для постоянного проживания жилого помещения, имеющегося у гражданина.
Факт наличия в собственности его матери другого жилья значения, на наш взгляд, не имеет, поскольку право пользования жилым помещением близких родственников собственника такого помещения (детей, родителей, супруга) возникает только при условии их совместного проживания с собственником в данном помещении (ч. 1 и ч. 2 ст. 31 ЖК РФ), чего в рассматриваемом случае не имеется. На это обращают внимание и суды, подчеркивая, что если должник зарегистрирован в помещении, находящемся в собственности иных лиц либо в долевой собственности должника и иных лиц, то само по себе это не может служить основанием для исключения из конкурсной массы иного жилого помещения, находящегося в собственности должника (постановление АС Поволжского округа от 02.08.2018 N Ф06-28663/2017, постановление АС Московского округа от 27.02.2019 N Ф05-13584/2017, постановление АС Поволжского округа от 09.08.2018 N Ф06-34973/2018).
Таким образом, по нашему мнению, подход, изложенный в п. 4 Постановления N 48, может быть распространен и на оспаривание указанной в вопросе сделки по уступке права требования по договору долевого участия в строительстве.
Тем не менее какой-либо правоприменительной практики (как в пользу, так и не в пользу должника) по делам с обстоятельствами, аналогичными изложенным в вопросе, нам обнаружить не удалось.
В заключение отметим, что арбитражный управляющий, выполняющий функции финансового управляющего в деле о банкротстве должника, в силу п. 1 ст. 20.3 и п. 7 ст. 213.9 Закона о банкротстве наделен правом запрашивать необходимые сведения о должнике, принадлежащем ему имуществе, в том числе об имущественных правах, и об обязательствах должника, о счетах и вкладах (депозитах) гражданина, в том числе по банковским картам, об остатках электронных денежных средств и о переводах электронных денежных средств от граждан и юридических лиц (включая кредитные организации), у физических лиц, юридических лиц, государственных органов и органов местного самоуправления. Физические лица, юридические лица, государственные органы и органы местного самоуправления представляют запрошенные арбитражным управляющим сведения в течение семи дней со дня получения запроса без взимания платы.
Тем не менее, из приведенных норм следует, что такая информация должна касаться непосредственно должника, принадлежащего ему имущества, совершенных им сделок и т.п. Право арбитражного управляющего запрашивать информацию об имуществе других лиц, не участвующих в деле о банкротстве, в том числе близких родственников должника, законом не предусмотрено. К тому же такая информация в отношении граждан относится, по сути, к их персональным данным, которые могут предоставляться третьим лицам либо с разрешения субъекта персональных данных, либо в иных случаях, прямо предусмотренных законом (п. 1 ст. 3, ст. 7 Федерального закона от 27.07.2006 N 152-ФЗ "О персональных данных").
В то же время следует помнить, что на основании п. 9 ст. 213.9 Закона о банкротстве, ст. 66 АПК РФ и разъяснений, данных в п. 41 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан", финансовый управляющий может обращаться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании той или иной информации и документов, которые имеют значение для дела о банкротстве и которые такой арбитражный управляющий не вправе получить сам на основании сделанных им запросов.
Используя данные нормы, арбитражные управляющие получают информацию как о наличии у должника близких родственников, так и об их имуществе, поскольку суды приходят к выводу о том, что к обязанностям финансового управляющего относится также получение и анализ информации о наличии/отсутствии у родственников должника имущества и основаниях его приобретения/отчуждения (смотрите, например, постановление АС Западно-Сибирского округа от 05.03.2020 N Ф04-689/19 по делу N А45-17647/2016, постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.12.2020 N 13АП-28926/20, постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.11.2020 N 17АП-8652/19, постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 22.04.2019 N 01АП-2653/19).
Принимая во внимание, что как родители должника, так и его братья и сестры отнесены п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника, совершенно исключить возможность получения финансовым управляющим сведений в судебном порядке об их имуществе в рассматриваемом случае нельзя.
Вместе с тем необходимо учитывать, что обращение финансового управляющего в суд за истребованием тех или иных сведений и документов не означает, что такое требование подлежит автоматическому удовлетворению судом, поскольку в силу ст. 66 АПК РФ финансовый управляющий должен пояснить суду, какое значение имеют истребуемые сведения для дела о банкротстве, какие обстоятельства могут быть установлены на основе этих сведений, а суд обязан проверить правомерность заявленного финансовым управляющим ходатайства.